С 15-го июня в повторный прокат в России выходит аниме «Ветер крепчает» (2013): в темноте кинозала можно будет прикоснуться к самой реалистической работе великого сказочника Хаяо Миядзаки, в которой сплелись во всех смыслах «воздушная» поэзия и автобиографические мотивы. С тонкостью резчика по дереву японский классик рисует перед зрителем образы прошлого и фантомы будущего. Сергей Кулешов разбирается, как Миядзаки пришёл к созданию истории о всамделишном летчике, как она вписывается в контекст его творчества и в чем целительный эффект этого исповедального творения.
Мальчик Дзиро Хорикоси грезит полётами и огромными «железными птицами», рассекающими небеса. Во снах он встречается с экспрессивным гением авиастроения Капрони, беседует с ним, прижавшись к фюзеляжу, и ловит легкими воздух, когда тот заявляет, что парню не дано стать пилотом – виной всему его близорукость. Но хоронить мечту Дзиро не торопится: напротив, талант находит выход на земле, и с течением времени простой японский школьник становится выдающимся конструктором самолетов. Но пляску событий не заглушает даже рёв моторов и гул сопел, а значит влюблённость, путешествия и катастрофы не минуют героя. Они, что важнее, застанут его за работой и неотвратимо повлияют на плоды его трудов, которые, в свою очередь, необратимо изменят историю целой страны.
В 2013-м году, во время 70-го Венецианского кинофестиваля, президент некогда основанной Миядзаки легендарной студии Ghibli Кодзи Хосино объявил, что «Ветер крепчает» – последняя работа мастера. Общественность не была шокирована: почетному ветерану анимации было уже за 70 лет, да и сам он неоднократно признавался, что боится не поспеть за временем. Его свежий мультфильм легко было маркировать как художественное завещание, ведь великий сказочник «по дуновению ветра» меняет фантастический материал на байопик разработчика истребителей Дзиро Хорикоси. Доподлинно известно, что сам автор, будучи сыном владельца фабрики по изготовлению деталей к самолётам, был с раннего детства вдохновлён идеей покорения небес. Тут вполне можно обойтись и без биографических подробностей: достаточно взглянуть на творчество Миядзаки. «Небесный замок Лапута» (1986), «Ведьмина служба доставки» (1989), «Порко Россо» (1992) – сквозь все эти эталонные образцы японской анимации проходит мотив полёта, схватки со стихией и её дихотомии как символа свободы и одновременно поля испытаний для военного гения человечества. Режиссёр неизменно любуется изяществом форм и монументальностью воздушных объектов. При этом заражает зрителя собственным гневом, обращенным к спрятанной за гармоничностью строения чудовищной сущности крылатых машин. Художник восторгается эстетикой; гуманист страдает от отсутствия этики.
Апогея этой двойственности Миядзаки достигает в своей крайней работе. Он жертвует разрушением иллюзорных миров в угоду конструирования реальной трагедии: маленький Дзиро вынужден наблюдать за Великим землетрясением Канто, потрясшим Японию в 1923-м году. Едва вынырнув из сновидений, где ему являются конструкции монструозных дилижансов, он попадает во всамделишный ад, где раскуроченный асфальт и обломки зданий погребают под собой все живое. Потрясающая детализированность прорисовки и импульсивный монтаж и до того были украшением картин Миядзаки, но здесь исчезают любые намёки на отстранённость. Мультипликатору удалось создать эффект, равный тому, который наблюдался у его бессменного коллеги Исао Такахаты в трагедийной «Могиле светлячков» (1988), где частные судьбы рушила глобальная катастрофа.
На фоне жутких событий Дзиро встречает Наоко – девочку, с которой они «связаны» ветром. Его порыв приносит мальчику шляпку и становится виновником первого знакомства. Затем, спустя 9 лет, японский ветер несёт зонтик Наоко над горным посёлком Каруидзава, где герои вновь воссоединяются. Наконец, порыв, сходящий с гор, сообщает протагонисту о смерти его возлюбленной. Стихия опоясывает жизнь Дзиро, а Миядзаки намекает на ее дуальность. Воздух и ветер верховодят судьбой главного героя, ведут его по изломам жизни; совсем иной масштаб они приобретают, когда человек, конструируя гигантские машины, вторгается в чуждое ему пространство. Кому, если не японцам, страдающим от внезапных землетрясений, знать о столь же могучих угрозах, которые несутся на них с небес в виде смертоносных авиаударов? Это заключение меж двух огней выливается в повальную увлеченность всех окружающих Дзиро героев имперским величием страны. Он же предстаёт творцом, далеким от милитаристского пафоса и бряцания оружием. Таков и Миядзаки, этот страстный почитатель красоты и грозный борец с уродством. Выходит, что и с уродством в самом себе, ведь, подобно мучимому своими «детищами» Дзиро, он тщательно и живописно изображает на экране землетрясения, жуткие смерти и катастрофы. Желая, по всей видимости, предотвратить малейшую возможность их возникновения.
Европейская культура оставила свой след на Миядзаки и в «Ветер крепчает» он отдаёт долги. Пейзажи Исаака Левитана оживают на экране, а персонажи Томаса Манна играючи проникают в художественное пространство. По туберкулёзному санаторию действительно прохаживается немец Касторп, носящий фамилию протагониста «Волшебной горы». Он предупреждает Дзиро о грядущей войне и бесследно исчезает, подмигивая не герою, но зрителю. Повесть «Ветер крепчает», лёгшая в основу любовной линии картины, отсылает своим названием к стихотворению Поля Валери «Кладбище у моря» («Крепчает ветер!.. Значит, жить пытайся!»). Обилие визуальных оммажей и интертекстуальных цитат лишь подтверждает гуманистический и космополитический пафос японского автора. Этот человек стал проводником для сотен разновозрастных зрителей, накрепко влюбившихся в чуждую для себя реальность востока. За последние 30 лет он стал главным экспортером японского мироощущения, но мечты о какой-либо экспансии его, видимо, не посещали. Скроенный из наследия мировой культуры, Миядзаки закономерно стал автором, выходящим за любые географические или национальные координаты.
Известно, что с 2016-го года Миядзаки, вопреки собственным заявлениям, работает над новой полнометражной картиной, носящей название «Как поживаете?». Значит, то самое завещание ещё маячит где-то впереди, пугает масштабом и подходом. «Ветер крепчает», тем не менее, рекомендуется к просмотру не только фанатам японской анимации, но и ценителям подлинного модернистского искусства. Искусства, где автор берет на себя смелость без прикрас обсуждать двойственную природу человека.
