Недавно постановщик фильмов «Аннигиляция» (2017), «Род мужской» (2022) и «Из машины» (2014) Алекс Гарленд рассказал, что хочет взять перерыв от режиссуры, которая перестала приносить ему удовольствие. Он сосредоточится над сценариями к своим следующим проектам: у него в планах «28 лет спустя» совместно с Дэнни Бойлом («28 дней спустя») и безымянная военная лента, основанная на истории Рэя Мендозы. Но это будущее, для нас сейчас — стартовавшая в российском прокате экшен-драма «Падение империи», которую нельзя назвать правдивым отражением настоящего, но и полностью отказаться от ее вклада в реальность — сложно. Как, что и зачем представил провокатор Алекс Гарленд — разбирается Артём Родин.
В США разразилась Гражданская война, крупные штаты начали отделяться и создавать против правительства коалицию. Президент (Ник Офферман — «Основатель») перестарался, слишком радикально понял суть «свободы», за что потерял не только власть, но и лишился американской «империи». Уже в разгар событий, вооружившись камерами, накидками «пресса» и бесстрашием, журналисты отправляются к Белому дому, попутно стараясь не погибнуть и заполучить последнее интервью.
«Падение империи» (в оригинале «Civil War», то есть «Гражданская война») — первый проект студии A24, который позиционируется как блокбастер. Айдентика компании, подарившей зрителям «Всё везде и сразу» (2021), «Солнцестояние» (2019) и «Леди Бёрд» (2017), и здесь выглядит по-своему: трупы валяются среди зеленых лесов и одноэтажных городков, мусор вперемешку с асфальтом, а опаска смердит повсюду — стоит только прислушаться: в любой момент раздастся выстрел, прервав позитивные рок-баллады. Томные взгляды героев вдаль не отбрасывают тень воспоминаний, а еще больше нагнетают атмосферу сдавливания человека на полях сражений. Алекс Гарленд по-прежнему резок, скептичен и заигрывает с будущим, в котором художественность превращается в документальность.
Главное оружие фильма — паника, которой наполнен каждый кадр: столкновения граждан с силовиками, сопровождаемые взрывом под американским флагом; главный источник света ночью — уже не луна, а военные снаряды в небе. Картина следует стандартной структуре роуд-муви, где каждая остановка добавляет в повествование точки невозврата, но важно подчеркнуть, что все из пунктов назначения «Падения империи» — гибель, причем в любой ее форме. Сюжетная конструкция смертей и атмосфера паники военного времени заставляют вспоминать отечественный шедевр «Иди и смотри» (1985), да и сам британец не скрывает своего интереса к советской картине: в сцене с эпизодическим появлением Джесси Племонса («Убийцы цветочной луны») фильм кланяется работе Элема Климова в эмоциональном референсе.
Сквозь панику и вместе с ней в мир «Падения империи» попадает бесстрашная Кирстен Данст («Человек-паук»), которая с этой ролью переходит на новый этап своей актерской карьеры: она больше не «чья-то девушка», переживающая жизненные вызовы. Образ духовной наставницы и негласного лидера позволяет актрисе править эмоциональным напряжением в кадре практически от и до. Компанию ей составили Вагнер Моура (сериал «Нарко») и Стивен Хендерсон («Дюна»), а также восходящая звездочка Кейли Спейни («Присцилла: Элвис и я»). Юная актриса выступает в роли своеобразного коннектора, позволяющего познакомиться не только с миром, но и с сильным, а потому закрытым персонажем Данст. Обе героини парируют друг другу, выглядя как отражение будущего и настоящего, что вполне применимо к сюжету, где сменяемость потоков людей неизбежна.
Алекс Гарленд в одиночку строит сценарий и снова провоцирует вопросы о потенциальном будущем. Например, в «Из машины» режиссер объяснял возможное изучение людей искусственным интеллектом, а не наоборот. В «Аннигиляции» же вступил в полемику о неспособности смириться и принять неизвестное. «Падение империи» критикует власть и внутреннюю политику США, и особенно важно увидеть ее взглядом «человека со стороны», ведь Гарленд родился и вырос в Великобритании, поэтому американская система ему чужда, как и журналистам его истории, которые фиксируют события, но стараются не ввязываться в них. Британец начинает сюжет с речи президента Штатов, подчеркивая, что он — главный зачинщик происходящего, и это звучит иронично в свете предстоящих выборов в США. В «Падении империи» оружие — это норма, а его отсутствие — отклонение от нее. Тем не менее вся история разворачивается в меланхолически-паническом ключе, где зрительская point-of-view — журналистика. «Падение империи» способно пережевать и выплюнуть желание броситься в репортаж, особенно военный, — Гарленд не дает ни вдохнуть, ни выдохнуть: грохот, стрельба и град смертей заглушают мысли о том, чтобы рискнуть.
Эмоциональный опыт, который предлагает новый фильм Алекса Гарленда, можно сравнить с прошлогодним «Оппенгеймером» Кристофера Нолана. Но если там основными элементами воздействия выступали монтаж и дизайн, то «Падение империи» пытается вывести зрителя из зоны комфорта с помощью сюжета и, что немаловажно, звука. Позитивная музыка создает необходимый контраст-манипуляцию, которая сопровождается и прерывается выстрелами или взрывами, заставляющими ладони потеть. Причем финальный аккорд фильма — в виде военной операции — Алексу Гарленду удается лучше всего: там, где должны быть взрывы и захват, мы испытываем шок вместе с героями, там, где штурм, мы наблюдаем последствия неверных решений. Концовка «Падения империи» — самое настоящее эмоциональное гильотирование. Перед фильмом стоял вопрос: падет или не падет? Падет, но возродится, и цикл, возможно, начнется снова — таков закон истории.