23-го июня на KION состоялся релиз нового фильма Сергея Бодрова «Дышите свободно». Главную роль в картине о жизни заикающихся людей исполнил Евгений Ткачук («Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом инвалидов»). Юрий Кунгуров рассказывает о том, что поведал миру режиссер после долгого перерыва в 8 лет.
Новая работа Сергея Бодрова выглядела многообещающей сразу в нескольких направлениях. Уже тематика – жизнь заикающихся людей в России – крайне редка. А сочетание ее с криминальными эпизодами и мелодраматической линией могло привести к небанальному жанровому смешению. Вполне, кстати, типичному для кинематографа Бодрова – соединение криминала и мелодрамы было освоено режиссером в одной из его лучших картин, «Давай сделаем это по-быстрому» (2001).
Опасения по поводу уважительности в репрезентации заикающихся и убедительности в изображении их лечения оказываются ложными. Да, принципы инклюзии не соблюдены: в главных ролях задействованы актеры, не страдающие заиканием в реальной жизни. Однако в последнюю очередь хочется озвучивать подобные недовольства национальной кинематографии, где сама тема еще толком не испробована, не говоря о ее проработке. Автором избрана не самая простая тактика – разговор о враче, чья компетентность с первой сцены (спектакль с участием больных, вызывающий у публики ожидаемые насмешки) вызывает вопросы, которые усугубятся к финалу фильма. Врач и пациенты тут – не функции, а живые люди, склонные ошибаться и вести себя подчас бестактно и деструктивно.
В своих прежних работах режиссер осваивал пространства в диапазоне от африканских пустынь («Бегущий свободным») до сказочных миров («Седьмой сын»), при этом истории оказывались универсальными. Недаром своим самым известным фильмом, «Кавказским пленником» (1996), Бодров показал адаптируемость вечной истории под реалии любой страны и любого военного конфликта. Истории у режиссера, как ни банально звучит, о людях – но есть ли что-то более непростое, чем человеческая психология. При этом универсальное было каждый раз адаптировано под специфический колорит – будь то русская мафия в Америке («Давай сделаем это по-быстрому») или японская в России («Дочь Якудзы»).
Стратегия в этот раз та же, и колорит воплощен не менее ярко, чем прежде. Петербургские улицы и здания – аутентичная съемка улочек и арок сразу выдает кинокомпанию «СТВ». В этом городе полицейских не видно, но в самый неожиданный момент они подоспевают, а квартирные хозяйки хранят многолетние традиции, ничуть не добрея. В этом же городе группа людей борется с заиканием, а мимоходом и с бандитами-абьюзерами. Побороть же любовные неудачи окажется куда сложнее.
В мире главного героя Ильи (Евгений Ткачук) есть курс, где доктор Черкасова (Полина Агуреева) помогает излечиться от заикания, и есть любовь в виде Веры (Полина Пушкарук), проходящей лечение вместе с ним. Илье запрещено видеться с сыном из-за заикания, он пережил аварию, снимает комнату у грубой старухи, не съезжая, потому что оплачено на полгода вперед, а за лечение нужно платить приличные деньги… Вместо отчаяния Илья борется с проблемами – как своими, так и чужими – а горести даже обсуждать не хочет. В том числе не говорит о военной контузии. Хотя в ней у зрителя с первого кадра не будет сомнений благодаря мимике актера, мощно перевоплотившегося для роли и едва похожего на себя. Хотя для Ткачука, способного сыграть хоть заключенного Соловецкого лагеря (сериал «Обитель»), хоть гомосексуального гопника («Зимний путь»), опыт актерской трансформации не нов.
Немного нелепые, мучающиеся, но не теряющие надежду герои идут дальше, несмотря ни на что. Их целеустремленность отражена как на уровне сквозного сюжета, так и в ряде эпизодов с персонажами, встречающимися им по пути. Встреча в кафе с матерью Веры, которая привела с собой заикающегося бойфренда; столкновение Веры с грозным нравом хозяйки квартиры Ильи; короткие сцены с ассистенткой доктора Черкасовой: каждый из этих эпизодов вроде бы служит отражением проблем героев, дополняет их портрет. Вот только эпизодические персонажи не успевают обрести хотя бы нотки своего голоса. Та же проблема с главными героями.
Ни герои, ни зритель «Дышите свободно» не успевают именно что дышать в такт этой истории, проникнуться ее участниками. А ведь в одном лишь пересказе сюжета скрыт немалый потенциал хоть для фарса, хоть для психологической драмы: неудовлетворенная и разочаровавшаяся в жизни доктор доводит себя до нервного срыва, влюбившись в пациента. Открывается не меньше потенциала во вкраплениях «бандитского Петербурга», среди которых самый яркий и убедительный эпизод картины – опасная поездка героев в притон с целью вызволить попавшую в беду девушку. Здесь персонажи встречены как неуместные, почти юродивые, что не помешает им заявить о себе. Пусть насилием – но это будет попытка хоть какой-то реакции на несправедливость.
Пояснительная надпись, почему заикающимся людям полезно петь, появляющаяся на экране посреди пения – совсем не тот уровень разговора со зрителем, на который способен Бодров. Режиссер давно доказал способность показывать, а не рассказывать – умение, тем более необходимое в рассказе о людях, которым сложно разговаривать. Та же лакуна и в портрете Черкасовой. Контраст озвученной гениальности доктора с чередой ее непрофессиональных действий мог быть крайне интересно решен хоть в трагикомическом ключе, хоть в избранном режиссером мелодраматическом. Но сцены демонстрации ее, собственно, гениальности, как будто были утеряны при монтаже. Вместо них мы неоднократно услышим самые восторженные эпитеты в ее адрес, увидим праздник дня ее рождения, устроенный пациентами, готовыми на все ради любимого доктора.
Мы не увидим альтернатив как ее лечению, так и окружению героев, в котором преимущественно такие же заикающиеся люди, как они сами, не считая периодически появляющегося враждебного общества. Хорошие «свои» и непонимающие «чужие» – беспроигрышное сопоставление, пускай и слишком жесткое, упрощающее реальное положение дел. Сопровождаемые меланхоличными фортепианными наигрышами сквозь бесконечный петербургский дождь, заливающий город, герои постепенно идут к обретению личного счастья. Вот только в самых суровых картинах режиссера было больше утешительной радости, которую приносил не хэппи-энд, а сами персонажи, которым хотелось верить и сопереживать. На этот раз история со сложной и богатой завязкой получила развитие куда более узкое, чем мог воплотить Бодров с его опытом – ведь он сам столкнулся с заиканием с детства.
Еще в 1996-м году, обсуждая с Любовью Аркус и Александром Тимофеевским картину «Кавказский пленник», Сергей Бодров сказал, что хочет сделать фильм с хэппи-эндом, который поможет дать «хоть какую-то надежду», чтобы зритель «немножко вздохнул и поверил, и попробовал дожить до лучших времен». В каком-то смысле таким фильмом стал «Седьмой сын» (2014), но тогда надежда была омрачена количеством убитых на пути к счастливому финалу. «Дышите свободно» можно счесть попыткой достигнуть чего-то именно в направлении надежды. Другое дело, что уже 24 года назад режиссер понимал сложность выполнения задачи: «это может не получиться…». Вышла не та картина, которую мог бы сделать автор на том же материале и с теми же актерами. И все же диалог со зрителем на важную и едва освоенную отечественным кинематографом тему заслуживает уважения – слишком таких разговоров мало, чтобы их недооценивать.
