Третий год подряд творчество Кантена Дюпьё становится всё более событийным, ведь каждый его фильм, а это уже по два релиза ежегодно, фанаты авторского кино ждут с неумолимым интересом. Будь то метаисторическая комедия о Сальвадоре Дали, сатира о вреде курения (или нет) или вовсе театральная постановка, где обычному работяге надоело не смеяться. Авторский стиль Дюпьё — абсурд и ирония на злобу дня. Представьте, если бы каждый человек выражал своё мнение не в блоге, а в виде полнометражного фильма. Очередное видение или же насмешка над обществом, «Второй акт», премьера которого в российских кинотеатрах состоится уже 11-го июля, стал лентой открытия прошедшего Каннского фестиваля. А каким получился фильм и чем на этот раз удивил французский режиссер — рассказывает Артём Родин.
Четыре актёра — Леа Сейду («Жизнь Адель»), Луи Гаррель («Мечтатели»), Венсан Линдон («Титан») и Рафаэль Кенар («Янник») — снимаются в фильме, написанном искусственным интеллектом. Хотя нейронные сети появились относительно недавно, тема высмеивания цифрового сценариста в кино уже не нова. Однако важно, как именно она используется. Кантен Дюпьё сразу вводит зрителя в заблуждение: весь фильм написан автором или это компиляция по запросу режиссёра? Верными кажутся оба варианта. С одной стороны, всё, о чём говорят персонажи и как это представлено монтажно и аудиально, создано ИИ. С другой стороны, фирменная ирония и умелая эксплуатация глупостей, то есть гротеск, заставляют зрителя то смеяться, то скучать, осознавая, что большая часть неприязни к фильму исходит не от человека. Абсурд, и ничего больше.
Учитывая провокационность творчества Кантена Дюпьё, можно с уверенностью сказать, что «Второй акт» — это вызов французского режиссёра индустрии и современному зрителю, которому уже не приносят удовольствия блокбастеры (в контексте последних новостей о сборах студийных хитов), но который всё ещё не решается смотреть авторское кино. Вот несколько фактов о том, как выглядел и ощущался каннский опенер: многословные диалоги в начале, вкрапления актуальных тем, таких как свобода выражения в обществе и обход словесных ограничений. А также признания Дюпьё через уста актёров, которые, по сути, не играют персонажей, а развлекаются на съёмочной площадке. Лучшим современным режиссёром называют Пола Томаса Андерсона («Лакричная пицца»), каждый мужчина мечтает переспать с Леа Сейду, а актёрская профессия сводится к выполнению глупостей.
*Проведя собственное исследование, я обнаружил, что нейросеть ChatGPT на запрос «коротко расскажи, кто лучший современный режиссёр кино сейчас?» за три попытки и предоставляя по пять имён ни разу не назвала Пола Томаса Андерсона. Однако именно его выбрал Кантен Дюпьё.
Диалог между персонажами Сейду и Линдона касается сути кино: один сравнивает его с музыкантами на тонущем «Титанике» (1997), а другой возражает, что эта идея придумана только для фильма. Однако более точным утверждением, четко выражающим мысли Дюпьё, является цитата: «Кино всегда было бесполезным делом». Издёвки француза в кино бесполезны, но развлекают, что приводит к философскому выводу, что все развлечения бесполезны, хотя это и не истина. Снова абсурд.
В самом начале истории «Второй акт» ломает четвёртую стену между зрителем и экраном. Пока одни недоумевают, другие вздыхают от очередной «дюпьёвщины», а третьи отдаются потоку, впадая в истерику от смеха и испанского стыда. И зритель здесь не лишний: это блюдо из «прожарки» западных устоев предназначено для каждого из нас. Реакции на фильм различны: в Каннах чувствительные критики указывали на Дюпьё пальцем, а в Художественном киномузее почти цитировали Михаила Задорнова (о «тупых иностранцах»). Абсурд, но значит, что Дюпьё выбрал правильный вектор.
Вдохновением для «Второго акта» наверняка послужило стилистически похожее «Скромное обаяние буржуазии» (1972) Луиса Бунюэля, который высмеивал верхушку общества и имел особенные отношения со своими зрителями-фанатами. Кажется, что Дюпьё и Бунюэля роднит нелюбовь к привилегированным. Однако если один 50 лет назад буквально ломал четвёртую стену, то абсурдист-современник нашёл приёму некую ширму — частичку «мета-», которая сейчас используется повсеместно. Метаирония, метамодерн, метакино — всё это одновременно про творчество Дюпьё и нет. Ведь все его фильмы художественны, не несут культурной ценности, проще говоря, это забавные развлечения на полтора часа один-два раза в год. И всё-таки, «Второй акт» — метакомедия о повестке, о судьбе актёров, о самой индустрии, о возможностях и реальностях искусственного интеллекта, то есть обо всём и ни о чём одновременно. Абсурд.