16-го февраля в российский прокат выходит слэшер «Винни-Пух: Кровь и мёд», ставший возможным благодаря переходу детского произведения Алана Милна в категорию «общественного достояния». Теперь сказку о медвежонке и его друзьях могут неограниченно использовать в любом контексте, в том числе для того, чтобы продать аудитории вариацию на тему «Пятницы 13-го», снятую с минимальными вложениями. Об абсурдном и катастрофически плохом хорроре с натянутой привязкой к известным персонажам рассказывает Егор Луканин.
Многие совершенно не удивятся, услышав о находящемся на тысячи километров «ниже плинтуса» художественном качестве хоррора о жадных до человеческой крови Винни-Пухе и Пятачке, однако нельзя сказать, что идея перевода сказки в иную плоскость абсолютно нелепа и бесперспективна. Специфика оригинального произведения, представлявшего собой литературное воплощение детских фантазий играющего с плюшевым медвежонком мальчика, дает почву для забавной вариации на тему «Детских игр» (1988) или недавней «М3ГАН» (2022), и это первое, что может прийти в голову при соединении Винни-Пуха с жанром хоррор. И при умном подходе к подобному концепту вполне можно выдать смешной постмодернистский ужастик, работающий со всем известным культурным кодом.
Однако режиссеру ленты «Винни-Пух: Кровь и мёд» Рису Фрейку-Уотерфилду пришла в голову совершенно иная идея, не требующая абсолютно никакого драматургического таланта: постановщик просто насильно вклеил персонажей сказки Милна в дешевый и архаичный слэшер, чтобы привлечь к нему внимание широкой аудитории. Эта коммерческая афера, судя по тому, что вы прямо сейчас читаете полноценный текст о «творении» Уотерфилда, окупилась с лихвой.
В общем-то, специфика первоисточника здесь используется лишь в двух проявлениях: Винни-Пух плачет и плюется мёдом, периодически – почему-то – управляет враждебными ему пчёлами, но лишь тогда, когда это удобно сценаристам. Ну, а вместо хрестоматийной «final girl» мы получаем Кристофера Робина, который в плохо нарисованном анимационном прологе бросает своих друзей (во вселенной фильма они не являются игрушками), а затем – по непонятным причинам – возвращается, чтобы попасть в заложники и отсутствовать в кадре на протяжении большей части полуторачасовой картины. Винни пытает его, уплетая человечину из горшочка, в то время как вооруженный кувалдой Пятачок в свободное время зачем-то гоняет на велотренажере. Действие закручивается, когда два медлительных и нерасторопных мужика в костюмах героев детской сказки решают поохотиться на выпускниц актерской школы Brazzers, отдыхающих в доме неподалеку.
Всё, что следует дальше, мы видели уже миллион раз с конца 70-х: Винни и Пятачок нелепо косплеят Джейсона Вурхиза и Майкла Майерса, в то время как группа девиц-стереотипов пытается, конечно же, отвергнув всякую логику и инстинкты самосохранения и вооружившись почти неиспользуемым револьвером и диалогами в стиле NPC в плохих видеоиграх, спастись от неминуемой гибели. Разумеется, всё это приправлено тоннами расчлененки – избыточной, гротескной, выраженной с помощью плохих компьютерных эффектов. Не будь здесь нелепой привязки к Винни-Пуху, на эту поделку абсолютно никто не обратил бы внимания.
«Кровь и мёд» буквально поражает тем, насколько коряво и абсурдно авторы вплели в унылую слэшер-фабулу всем известных персонажей. Нельзя сказать, что при просмотре хоррор-версии «Винни-Пуха» нельзя получить удовольствия: он безупречно работает, как упражнение в остроумии для киномана, окружившего себя компанией друзей и литрами пива. И, судя по всему, это «постыдное удовольствие» не будет единичным, ведь авторы уже заявили о планах «расширить вселенную» сиквелом. Пожалуй, факт существования подобного кино и перспектива его превращения во франшизу пугает, смешит и развлекает намного больше, чем все кинематографические потуги Уотерфилда.
Комментарии 2