Ровно 10 лет назад, 24 августа 2010 года, умер Сатоси Кон, один из лучших японских аниматоров. Творчество Кона известно во всём мире, его дебют «Истинная грусть» (1998) понравился Даррену Аронофски, который сначала хотел переснять проект, а потом взял оттуда сцену для своего «Реквиема по мечте» (2000). Хотя работы Кона были высоко оценены критиками, они не имели коммерческого успеха в прокате. Мы вспоминаем творчество великого аниматора, в котором реальность постоянно смешивалась с выдумкой.
Сатоси Кон экспериментировал в своих картинах, используя классические для романтизма и модернизма истории: о двойниках и о потери идентичности («Истинная грусть»), о жизни через цепляющиеся друг за друга воспоминания о прошлом («Актриса тысячелетия»), о празднике Рождества («Однажды в Токио») и о проникновении сна в реальность («Паприка»). Если каждый режиссер снимает один и тот же фильм на протяжении всей жизни, то Кон снимал кино о смешении двух реальностей. В трёх из четырёх творений (его аниме «Агент Паранойи» заслуживает отдельного текста) Сатоси Кон использовал сюжет-матрёшку, где внутри одной истории находятся несколько уровней и эти сюжеты постепенно смешиваются.
В «Истинной грусти» (1998) появление медиа, визуально ретранслирующих реальность, вызывает смешение вымышленного и настоящего. Такими становятся телесериалы, которые воплощают выдуманные истории в жизнь, и интернет, где настоящая личность подменяется аватаром. Главная героиня Мимарин ушла из индустрии айдолов, чтобы стать актрисой в сериале, она переживает трудный период смены образов. Медленно грань между жизнью и историей телешоу стирается: создаётся эффект шизофренический неуверенности в происходящем, который Сатоси Кон подкрепляет использованием повторяющихся ракурсов, фраз и кадров. Предмет, спасающий героиню из водоворота иллюзий, – это зеркало, отражающее объективную реальность. Поэтому в финале при взгляде в него Мимарин произносит фразу: «Нет, я настоящая».
Если в «Истинной грусти» (1998) Мимарин переживала смену публичных образов, то в «Актрисе тысячелетия» (2001) героиня Тиёко много лет работала актрисой, поэтому кино стало неотделимо от её жизни. Как в своей дебютной картине Сатоси Кон постепенно уничтожал рамки между реальностью, галлюцинациями и телешоу, так и здесь медленно исчезает грань между фильмами, в которых снималась героиня, и её жизнью. Особенность «Актрисы тысячелетия» (2001) состоит в принятии исчезновения грани между выдумкой и реальностью.
Другое отличие от «Истинной грусти» (1998) — это комедийная составляющая «Актрисы». По сюжету картины к Тиёко приехал режиссёр Гэнъя Татибана, чтобы снять о ней документальный фильм. Гэнъя – фанат актрисы, знающий её фильмы покадрово, поэтому когда мы видим кадры из фильмов с Тиёко, Гэнъя становится их персонажем и участвует в историях. Такие изменения сюжета произведения напоминает фанфики, где фанаты придумывают сюжеты по мотивам любимых произведений. Поэтому возможны шутки, переигрывания, искажения и отсылки.
В «Однажды в Токио» (2003) Сатоси Кон отходит от историй о взаимодействии искусства и реальности и вместо этого создаёт рождественскую сказку о быте бездомных. Сатоси Кон впервые делает главных героев маргиналами, чтобы через их истории наиболее широко показать жизнь. В «Истинной грусти» (1998) поднимались проблемы психических болезней, кибербуллинга, сталкерства, были жестокие убийства; в «Актрисе тысячелетия» (2001) показаны репрессии в милитаристской Японии 30-ых, харассмент и соперничество в киноиндустрии; «Однажды в Токио» (2003) рассказывает о жестокости общества к бездомным, сложности существования трансперсон, говорит о ВИЧ и о насилии в семьях. Но если у некоторых режиссёров каждая из этих проблем может стать долгим и серьёзным разговором, то Сатоси Кон постоянно шутит и переводит нравоучительную историю о «падших людях» в историю о силе и доброте человека.
В «Паприке» (2006) Сатоси Кон предрекает то, на чём основан фильм Кристофера Нолана «Начало» (2010), — это детектив с путешествиями во снах других людей. Сны у Нолана не так эксцентричны, как у Сатоси Кона, у которого они являются парадом бессознательной части психики человека. Если в «Истинной грусти» (1998) смена реальностей постоянно путала героиню, то теперь процесс подмены изучается героями картины. Сдвиги реальности в дебютной работе Сатоси Кона были вызваны влиянием телевидения и только появившимся интернетом, а в «Паприке» (2006) это происходит из-за обилия визуальных образов в культуре. Сцены с безумным шествием образов «Паприки» (2006) напоминает творчество Такаси Мураками, который перерабатывает и трансформирует образы японской поп-культуры. У Кона сумасшествие поп-культуры вырывается в сны, в которых постоянно появляются синие бабочки, отсылающие к даосской притче Конфуция о бабочке. Смешение реальности и сна в «Паприке» (2006) происходит, чтобы героиня, как в «Истинной грусти» (1998), снова нашла своё «Я», буквально вылупилась из кокона своего другого образа.
В «Паприке» (2006) Сатоси Кон решает проблему, рожденную поп-культурой. В мире мутирующих копий, которые становится все труднее отличить от оригинала, главной силой у него становится любовь. Поэтому героиня из «Актрисы тысячелетия» (2001) счастлива в конце, поэтому бездомные в конце «Однажды в Токио» (2003) выигрывают в лотерею и поэтому в «Паприке» (2006) безумный сон заканчивается. Но не исчезают творения Сатоси Кона: в последней сцене «Паприки» (2006) детектив заходит в кинотеатр, где показывают фильмы Кона. Зритель и есть тот детектив, перед которым режиссёр-иллюзионист показывает фокусы.
Комментарии 1