27-го июля в российские кинотеатры выйдет фильм с прошлогоднего фестиваля «Сандэнс»: испанская «Свинка» – полнометражный дебют Карлоты Переды, успевшей отметиться участием в хоррор-альманахе от женщин-режиссеров «Сожженный заживо» (2021). Нетривиальная концепция – сложные отношения толстушки-жертвы и влюблённого в неё маньяка – на всех этапах рисковала обернуться дежурными рассуждениями о вреде фэтшейминга. Сергей Кулешов пытается понять, куда современных хоррормейкеров ведёт интерес к неудобной телесности.
17-летняя Сара просиживает бесконечный трудодень за прилавком мясного магазина отца. Будучи грузной и робкой, она подвергается ежедневной травле со стороны сверстников. Компашка буллеров преследует ее окриками «свинка», а наиболее ретивые постят издевательские фото в своих соцсетях. Сара согласна терпеть даже тошнотворные упреки матери, лишь бы подгадать время, когда можно будет в одиночестве поплавать в бассейне. И там ее, однако, подкарауливают истязатели, пытаясь утопить с помощью рыболовного сачка. Когда Сара вдруг обнаруживает, что некто избивает и увозит в неизвестном направлении мучительниц, ее начинают терзать сомнения: следует ли поступать по-геройски с теми, кто, кажется, лишился человечности.
Жанр ужасов сегодня потому на острие моды, что в его рамки можно втиснуть самые гротескные проявления бытовых непотребств. Или, напротив, хорроры могут «обуть» остроактульную повестку в художественную форму. В прошлом году сразу две сандэновские картины, обе – творения женщин-дебютанток, предложили в качестве метафоры проблем слабого пола образ мяса. В «Свежатинке» (2022) Мими Кейв профессия маньяка – повара, подающего к столам богатеев гарниры из девичьих органов – стала эвфемизмом патриархального гнёта. «Свинка» же начинается с подвешенных к потолку свиных же тушек и разбросанных по прилавку вяленых нарезок, приглашающих зрителя в ещё один мир, делящийся на жертв и охотников. Где границы, правда, отличаются большей зыбкостью, где каждодневное «пигги», брошенное в адрес девушки с лишним весом, может резать глубже, чем проникающая в субтильную красотку сталь ножа.
Сара тем более изощряется в том, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Тайные желания девушки – фильтры на дружеских селфи, накачанный бойфренд и пижамные вечеринки – являются зрителю с экрана ее смартфона или ненавязчиво транслируются с помощью розоватого цветокора. Этими элементами, до которых не достаёт взгляд остальных героев фильма, режиссёр, казалось бы, отсекает подозрения в самой «виральной» причине для буллинга – «не такая как все». В явленной на экране модели общества она отличается отсутствием озлобленности и хабалистости, проводниками которых становятся преимущественно разновозрастные женщины. Родительница Сары и матери ее пропавших сверстниц скандалят, выдирают друг другу волосы посреди улицы и всячески унижают амебных мужей.
В этом смысле маньяк, внезапно спровоцировавший между собой и Сарой химическую связь, предстаёт чуть ли не санитаром леса. Проливая горячую испанскую кровь, он будто изобличает общественный договор, который зиждется на непрерывной цепочке унижений. Отсюда странная реакция главной героини, мечущейся между естественной симпатией к убийце и противоестественному сочувствию к пострадавшим. Центральный конфликт строится на подобной подмене понятий, когда внутренний и внешний кризис нормируют хаос, а всякую человечность пытаются абортировать.
Обегая взглядом маленький испанский город, в котором развивается сюжет «Свинки», волей-неволей вспоминаешь классическую экранизацию «Франкенштейна» 1931-го года. Вторжение сил зла в тихую гавань, где узкие улочки хранят смех детей и запах табачного дыма, здесь происходит не снаружи, а изнутри. Свинку-Сару пытаются превратить в монстра все стороны: родители, буллеры, маньяк. Хоррор-элементы, коих здесь немного, призваны отобразить ее постоянный, по-детски неприкрытый страх оказаться под очередной волной давления. Ясно, что центральная проблема тут – задержанное взросление, а позднее созревание таких обстоятельств, которые вынуждают сделать обязательный выбор – робеть или выпрямлять спину.
Будучи несостоятельным фильмом-ужасов, «Свинка» актуальна тем, что собирается из проблем современного подростка. С другой стороны, предложенный в финале выход из ситуации – патовый, противоречащий вызову времени. Выбор, сделанный все потерявшей Сарой, ведёт в тупик и ещё ярче подсвечивает болезненную конформность окружающих. А главное – режиссеру будто нечего искать за фасадом предложенной нам ситуации. Жанровая безделушка чуть не успевает дорасти до высказывания, имеющего придаточное изъяснительное.
Комментарии 1