В нынешнем десятилетии каждая картина Франсуа Озона («8 женщин») выглядит так, словно ее готовили долгие годы. Это и лирическая экранизация Эйдана Чэмберса «Лето ‘85» (2020), и парадоксально совмещающая макабрическое с жизнеутверждающим драма «Всё прошло хорошо» (2020), и мнимо легковесные «Петер фон Кант» (2022) и «Моё преступление» (2023). С 23-го января в российском прокате можно застать новый бриллиант в оправе режиссера — «Что случилось осенью» (2024). Юрий Кунгуров горячо советует не упускать возможность увидеть фильм на большом экране.
Сошедшая с открытки бургундская деревушка словно застыла в вечной золотой осени — на дни, месяцы и годы. В одном деревенском домике живет пожилая Мишель (редкая кинороль первого плана театральной актрисы Элен Венсан, снимавшейся у Бертрана Тавернье и Кшиштофа Кесьлёвского). За плечами — туманное прошлое, в настоящем — тихая, безмятежная на первый взгляд жизнь. Неподалеку проживает ровесница и подруга Мишель, Мари-Клод (как и Венсан, Жозиан Баласко уже играла у Озона в фильме «По воле божьей»). Их связывают дела прошедших лет и коллективная печаль — не самые лучшие отношения со взрослыми детьми: первая лучше ладит со внуком, а с дочерью все время ругается; любящий сын второй… сидит в тюрьме.
И вот выходит из заключения Венсан (приз за роль второго плана на фестивале в Сан-Себастьяне Пьера Лоттена, также снимавшегося в «По воле божьей»). Мать в него не слишком верит, бросая подруге за столом: «мы упустили наших детей». Зато верит Мишель, готовая дать ему работу — ухаживать за ее садом. Чужого сына она понимает лучше, чем собственную дочь, огрызающуюся на любую попытку матери восстановить их отношения Валери (воссоединение Озона со звездой его ранних работ — Людивин Санье, не снимавшейся у него со времен «Бассейна»). Все усугубится, когда совместный обед закончится поездкой Валери на скорой помощи, а приготовленные матерью грибы окажутся ядовитыми. Одного предположения дочери о то ли умысле, то ли неосознанном желании Мишель ей навредить, будет достаточно, чтобы запретить матери общаться с внуком и ненароком запустить цепь драматических событий.
Драматургия «Что случилось осенью» строится на череде неожиданных поворотов, раскрыть хотя бы несколько из которых — значит вторгнуться в чужой зрительский опыт (мы рассказали самую завязку). Важны тут не вихри интриги сами по себе, а длящееся весь хронометраж ожидание: что представляет из себя каждый из героев, стоит ли им доверять? Парадоксальным образом с напряжением сочетается спокойная интонация: внешний детектив оборачивается внутренним. Уже в названии задан вопрос, оборачивающийся риторическим: попытаться понять, что случилось осенью — равно залезть в голову другому. Неспешно, под мнимо идиллическую музыку Евгения и Саши Гальпериных (в 2024-м они также написали саундтрек к «Эммануэль» Одри Диван и сериалу «Оленёнок») разворачивается сюжет одновременно и увлекательный, и сосредоточенный в первую очередь на происходящем внутри энигматичной героини. Мы не узнаем толком, за что получил срок Венсан, не получим детали, почему Валери считает Мишель плохой матерью. Озон ограничивает зрительское восприятие фрагментарными рассказами, выводы из которых напрашиваются довольно полярные.
«Что случилось осенью» отличает редчайшее качество кинотекста, к которому способен прийти не каждый режиссер — умение невербальными средствами выразить целую жизненную философию. Ключевой вопрос, на который у автора фильма находится вполне конкретный ответ, мы сформулировали бы так: что мы несем миру, где живем, и что оставим после себя? Речь здесь в том числе об отношениях с детьми, для чего вводятся зеркальные линии: это не только несколько «параллельных матерей», но и эпизодический персонаж беременной полицейской (своего рода иронический привет «Фарго» братьев Коэн), также собирающейся родить на этот непростой свет еще одного человека. Это и отношения героини со своим домом, равнодушие Валери к которому героиня так болезненно переживает: пока дочь думает о продаже при возможности, Мишель не может жить спокойно.
Неслучаен тут мотив запущенности сада дома, который будет возделывать именно Венсан — чужой для Мишель человек по крови, но не духу. Мотив дома (один из фильмов Озона называется «В доме») разрабатывался у режиссера прежде: это и камерное пространство, где кипят страсти (от «Капель дождя на раскаленных скалах» до «Петера фон Канта»), и бурлескное пространство мюзикла («8 женщин»). На этот раз он получает особую трактовку: оберегаемый тобой дом и его история — то, что ты оставляешь после себя, и твое отношение к этому миру.
Важно, что большинство ключевых действий будет делать кто угодно, но не Мишель (за исключением одного, кульминационного): все время кто-то мнимо решает за нее, тогда как на деле управляет этим миром она, начиная от вроде бы случайного отравления дочери. Ранний Озон решил бы эту тему комедийно и с нотками гиньоля, на манер дебютного «Крысятника» (1997); нынешний же Озон действует тонко, работая с черным юмором в полутонах, никогда не озвучивая мотивы действий героев, но всегда рассматривая разные их аспекты.
Во времена, когда моралите дает иллюзию защиты от тьмы, однозначные выводы многим уже не кажутся пошлостью — отсюда, скажем, критический успех «Присяжного номер два» (2024) Клинта Иствуда, где режиссер прямо говорит о том, что буква закона равняется справедливости. Предлагаемая Франсуа Озоном модель отношения к миру куда более живая и нюансированная, но она вовсе не лишена своего рода морализма. Озон говорит о вещи чрезвычайно важной — ответственности человека не перед законом, не перед Богом и даже не перед другими, а в первую очередь перед самим собой, собственной системой ценностей.
В совершенном, продуманном до мелочей мире зрелого кинематографа Озона серьезные вопросы обретают разрешение в рамках присущей режиссеру захватывающей и завораживающей формы. Добро и зло сосуществуют здесь в одном человеке на равных, что не означает победу второго, о чем напоминают последние кадры: личная ответственность, в конце концов, неизбежна, будь она на Земле или в потустороннем мире. Но это ответственность отдельного человека, и только он знает, что случилось его личной осенью. Ответ сколь непростой, столь и прозрачно честный.
