Мокьюментари – это большая проблема кинематографической теории. Мы не можем уверенно назвать псевдодокументалистику ни жанром, ни стилем. В самом широком смысле мокьюментари – это игровая картина, снятая как документальная. То есть в основе мокьюментари лежит жанр игрового кино и стиль документального. «Ведьма из Блэр: Курсовая с того света» (1999) – это фильм в жанре ужасы, стилизованный под любительское видео. «Борат» (2006) – это комедия, стилизованная под телерепортаж. «Зелиг» (1983) – тоже комедия, стилизованная под документальное расследование. Мокьюментари, существуя на стыке двух видов кино, ускользает от точного определения.
Изначально мокьюментари появился как ответ на коммерциализацию документального кино и идеологизацию телевидения. Авторы, утрируя приемы достоверной, объективной передачи информации, учили не верить в каждое слово, произнесенное по телевизору. С помощью мокьюментари зритель должен был овладеть самостоятельному взгляду на изображение. Псевдодокументальный фильм работает с современной мифологией. Он берет современные исторические и политические мифы и доводит их до логического предела. Но иногда мокьюментари сделан настолько хорошо, настолько «документально», что зритель не может поверить в то, что показывается на экране. По поводу некоторых картин, снятых много лет назад, до сих пор ведутся споры: правда это или подделка? К их числу относится и отметившая в этом году свой 50-летний юбилей лента «Парк наказаний» Питера Уоткинса, о которой пойдет речь в нашей статье.
Сейчас сложно представить то, что полвека назад происходило на родине современной демократии. О таком обычно пишут в антиутопиях и не пишут в газетах. Режиссер Питер Уоткинс решает рассказать на ТВ о происходившем тогда. Он уже снял знаменитую ленту «Военная игра» (1966) и получил «Оскар» в 1965-м за лучший документальный фильм. Именно он, английский документалист, человек со стороны, может попробовать сказать правду о том, что происходило тогда в США.
1970-е годы. Калифорния. На посту президента Ричард Никсон. Война во Вьетнаме. Конфликт между либеральной молодежью и консерваторами старшего поколения доведен до предела. Мирные переговоры уже невозможны. Ни одна сторона не готова идти хоть на какой-то компромисс. Волна протестов растет. Страна расколота. Чтобы избежать открытых массовых столкновений, государство решает расправиться с главными активистами оппозиционной молодежи. Белые и черные. Женщины и мужчины. Коммунисты и хиппи. Писатели и артисты. Всех ждет военный трибунал. Председатель трибунала говорит: «в стране кризис, во всем мире кризис», – поэтому единственный выход – жесткие точечные репрессии в целях социальной профилактики. Да, придется поступиться основными пунктами конституции США, но ведь иначе с этими людьми нельзя. Идет война, а подсудимые активно выступают с критикой государства. Нет, они уже не граждане этой страны. Поэтому решаем все здесь и сейчас. Состав трибунала: крупные капиталисты и госслужащие. На всех обвиняемых один адвокат, который понимает абсурдность и жестокость происходящего, но ничего не может сделать.
Итак, вот ты сидишь на стуле перед людьми в отутюженных белых рубашках и синих пиджаках. Сзади стоят военные и полицейские, которые помогут тебе замолчать, если ты будешь обращаться к членам трибунала некорректно. Микрофон, камеры – все записывается. Это телевидение, которое фиксирует происходящее: все-таки это свободная страна, и мир имеет право знать, что происходит с теми, кто подрывает основы американской государственности.
Начнем слушание. Говоришь о свободе и равенстве на собрании товарищеского клуба? 18 лет тюремного заключения. Уклоняешься от призыва в армию, когда в джунглях на другом континенте молодые парни гибнут за Америку, за демократию? 13 лет тюремного заключения. Говоришь на радио о бедности, безработице и дискриминации мексиканских мигрантов? 16 лет тюремного заключения. К счастью, у всех осужденных есть выбор. Или многолетнее заключение, или всего три дня в нашем парке наказаний. Хм, интересная альтернатива. Все осужденные, конечно, выбирают второе. Через несколько часов все заключенные уже на границе парка. Вокруг калифорнийская пустыня. На возвышенности стоит несколько патрульных машин и группа полицейских. Условия простые: ваша задача добраться до флага США. Он находится в 50-ти километрах отсюда. Через два часа полицейские начнут преследование. Если вас поймают, вы отправитесь в колонию отбывать свой срок. Если вы окажете сопротивление, к вам могут применить оружие. Все понятно? На часах 9:54. Парк наказаний открывается в 10:00. Отдохните пока.
Репортаж Питера Уоткинса выпускать на телевидении отказались, и только спустя несколько лет его начали показывать в кинотеатрах США. Этот фильм можно назвать одной из вершин мокьюментари. Зритель прочитает в Википедии или на Кинопоиске, что «Парк наказаний» – это всего лишь псевдодокументальный фильм. Но снят он так, что, зная об иллюзии, нельзя не поверить в страшную реальность происходящего. Тут все почти по правде: настоящая пустыня, настоящая жара, настоящее оружие и полицейская форма, настоящие слезы и пот. В фильме нет знаменитых профессиональных актеров. Все очень натурально, физиологично. Режиссер так пугает нас беспристрастной камерой, как будто это мы должны сделать выбор между колонией и парком наказаний. Как будто это мы идем по пустыне уже сутки без воды и еды. К сожалению, фильм за полвека не потерял актуальности. Проблема государственной деспотии во время политического кризиса неизбежно касается каждую страну, где пытается существовать демократия.
Несмотря на визуальную, телесную конкретность происходящего, автор с помощью собирательных образов, с помощью композиции и монтажа превращает произведение в развернутую метафору власти. Да, все герои имеют свое имя, индивидуальную историю, характер. Их играют актеры с яркой и одновременно очень реальной внешностью. Таких людей мы можем увидеть на улице или в зеркале. Они говорят те вещи, которые, возможно, приходят в голову самому зрителю. Но за каждым из героев проступает единый романтичный образ бунтаря, чья основная функция – оппозиция. Без оппозиции бунтаря нет. Само его существование определяется протестом. Он не выступает «за». Он всегда «против». Против войны. Против дискриминации. Против бедности. Против власти. В этом наблюдается онтологическая зависимость бунтаря от государства, чья функция – утверждать. В утверждении, в укреплении основа существования любой государственности. Дихотомия между государством и левой молодежью визуально проявлена в фильме. Бесформенная толпа осужденных отчаянно бежит, ползет, прячется, чтобы выжить. Лица искажены отчаянием. Этому противопоставлены малоэмоциональные сотрудники полиции, упорно следующие за преступниками в строгом порядке на служебных машинах. Бесформенность и форма. Страдания человека и механичность системы.
Метафора реализуется не только через сюжет, но также и через структуру произведения. Через монтаж и композицию. Зритель наблюдает два действия, происходящих одновременно: 1) допрос одной группы, состоящей из обвиняемых; 2) приключения второй группы, состоящей из осужденных на парк наказаний. Периодически зритель имеет возможность наблюдать за происходящим со стороны полицейских. Ситуация демонстрируется как бы со всех сторон. Наличие нескольких точек зрения создает иллюзию объективности.
Благодаря одновременности действий и параллельному монтажу возникает ощущение неизбежности, судьбы, рока в его современной форме. Истории еще обвиняемых и уже осужденных переплетаются так плотно, что уже непонятно, где прошлое, где настоящее, да и существует ли будущее, существует ли выход из парка наказаний? В финале зритель понимает, что это не первые и не последние посетители этого злополучного места. Монтаж и кольцевая композиция превращают все разворачивающиеся истории в единую модель «дурной бесконечности», единственная форма существования – это убегать и наказывать, убегать и наказывать…
Уоткинс постепенно выводит события фильма из конкретного пространства в условное. И в какой-то момент условность действия и пространства становится символической. Осужденные оппозиционеры, чтобы получить свободу, должны добраться до американского флага, одновременно являющегося символом свободы и символом того порядка, против которого выступали герои фильма. К американскому флагу их подгоняет полицейский отряд – воплощение закона и принуждения. Кто-то когда-то сказал, что кинематограф – это насилие. Уоткинс превосходно реализует эту максиму. Но режиссер не просто пугает и бьет зрителя по глазам. Режиссер ведет с ним через экран вдумчивую беседу о слабых и сильных мира сего. «Парк наказаний» – редкий пример того, когда автору удается мощно воздействовать как на интеллект своего зрителя, так и на его эмоции.
Почему мокьюментари? На эту тему можно было снять обычную игровую картину, да ведь? Можно, конечно, можно. Сюжет фильма – классическая антиутопия со всеми ее условностями. Однако слишком много в истории человечества примеров, когда во время конфликта между обществом и государством могла быть стерта граница разумного. Слишком часто человек стоял на пороге «Парка наказаний». Не стоим ли мы там и сейчас?
Выбор режиссера сделать свой фильм псевдодокументальным – это тоже часть осознанного художественного высказывания. Телевизионная эстетика помогает увидеть простой факт: все, что происходит на экране, может стать реальным, потому что уже заложено в потенциале взаимодействия между вашими идеями и твердой рукой свободного государства.
